 Неизвестный
Сенна
Холодным
зимним утром 1981 года смуглый темноволосый молодой человек остановил машину у
небольшого здания на шоссе Лондон-Норвич в Снеттертоне и, помедлив секунду,
направился к двери. Чтобы добраться сюда, он проехал полмира, но это было
только начало долгого пути...
Бразилец в Англии
Молодому
человеку скоро должен был исполниться 21 год, звали его Айртон да Силва, а
прибыл он в Англию из Бразилии. Дверь, которую он открыл, вела в офис Ральфа
Фэрмина - владельца сильнейшей в Англии гоночной команды Формулы-Ford - Van
Diemen. Почти все молодые британцы, бредившие в те годы лаврами Джима Кларка и
Джеки Стюарта, рано или поздно обязательно стучались в эту дверь. Да и не
только британцы… В последние годы здесь перебывало немало юношей, чьими
кумирами были земляки Хуан Мануэль Фанхио и Эмерсон Фиттипальди. Причем с
каждым годом латиноамериканцев становилось все больше: Пасе, Морено, Боэзель.
Айртона, как оказалось, в Снеттертоне уже знали.
 «Помню,
когда в 77-м у нас гонялся бразилец Шику Серра, он постоянно говорил о парне по
фамилии Сенна, - вспоминает Ральф. - «Ой приедет, обязательно приедет», -
повторял Серра. Через пару лет Айртон действительно приехал. И когда он впервые
переступил порог моего офиса, я уже достаточно знал о нем. Шику все уши
прожужжал мне о том, как хорош Сенна. Несмотря на это, при первом знакомстве
Айртон показался мне чересчур самоуверенным. Но уже через десять минут я понял,
что это не была пустая самонадеянность. Этот парень точно знал, что и как ему
нужно делать, чтобы стать чемпионом».
Они
договорились, что Айртон попробует свои силы во всех трех британских
чемпионатах Формулы-1600, проводимых Королевским автоклубом и судоходными
компаниями Р&О и Towsend-Thoresen.
Айртон снял для себя и своей молодой жены Лилиан жилье к югу от Норвича и начал
потихоньку приспосабливаться к новому для себя миру. Те первые месяцы
оказались, наверное, самыми сложными в его жизни. Он еще плохо говорил по-английски,
к тому же теперь ему пришлось привыкать ко множеству новых для него вещей:
машинам (причем как гоночным, так и дорожным - с правым рулем), трассам,
даже... к новому имени. По настоянию отца, с боем отпустившего сына в Европу,
Айртон да Силва выступал в гонках под девичьей фамилией своей матери - Сенна.
Но англичанам и это имя показалось слишком сложным, и в команде его окрестили
просто Гарри. К новому прозвищу Айртон привык быстро. А вот с гонками и
преодолением языкового барьера все оказалось куда сложнее. Хотя, надо отдать
ему должное, первое давалось Гарри куда легче второго.
 «Опыт
картинга, конечно, сильно помог мне, но в основном это касалось лишь езды в
толкучке, - вспоминал потом Сенна. - В этом Ф-Ford и картинг похожи. Но основы
управления «формулой» все-таки слишком сильно отличаются от карта». Чтобы
привыкнуть к новой машине и незнакомым трассам, потребовалось время. И 1 марта
на своей первой в жизни гонке в Брэндс-Хэтче Гарри квалифицировался в середине
стартового поля, а на финиш приехал пятым, позади обоих своих партнеров по Van
Diemen. Во второй гонке в Тракстоне Сенна был уже третьим. Но как только
Формула-1600 вернулась на уже знакомую ему трассу в Брэндс-Хэтче, Гарри одержал
свою первую победу.
«Гонка
проходила в дождь, - вспоминает его механик Падди Пеллен. - И уже сразу после
старта стало понятно, что сегодня Сенне не будет равных. А когда он наконец
пересек первым финишную линию, ко мне бросилась его обезумевшая от счастья жена
Лилиан. Эта хрупкая девушка была в таком экстазе, что едва не оторвала меня,
здорового мужика, от земли. А вообще она была очень даже ничего... и отлично
готовила. Помню, она пекла по какому-то особому бразильскому рецепту просто
восхитительные банановые пирожные и приносила их нам в боксы. Поверьте, ничего вкуснее
я в жизни не пробовал…»
 «Лилиан
говорила по-английски еще хуже Сенны. Но она была соблазнительной девчонкой, с
та-акими формами и истинно бразильской задницей, что когда она прогуливалась по
паддоку, не было ни одного мужика, который бы не остановился поглазеть на нее,
- соглашается с Падди фотограф нашего журнала Кит Саттон, именно с той самой
дождевой гонки начавший работать личным «фотолетописцем» Айртона. - В Тракстоне
Сенна сам подошел ко мне и предложил поработать на него. Ему нужны были фото с
гонок для бразильской прессы и поиска спонсоров».
«Я возвращаюсь в Бразилию…»
С
каждой гонкой он ехал все быстрее и быстрее. Но больше всего поражало,
насколько точно он уже в столь юном возрасте оценивал свои возможности. «Однажды
после тестов он заявил мне: «Я мог проехать на две десятых быстрее здесь и
отыграть еще три в этом повороте. Но я не стал этого делать, ведь сегодня
только тесты. В квалификации же я проеду на пять десятых быстрее», - вспоминает
Пеллен. - И действительно, он проехал ровно на пол-секунды быстрее.
Удивительно, но он всегда точно знал, сколько он может еще прибавить».
 Кроме
того, уже тогда в Айртоне начали проявляться те качества, что потом так
восхищали поклонников и раздражали недоброжелателей в Ф-1: агрессивный, порой
взрывной характер (достаточно вспомнить мартовскую гонку в Снеттертоне, где он
едва не подрался со своим партнером по команде Энрике Мансиллой после того, как
аргентинец подрезал его на трассе) и удивительное умение ездить в дождь.
«Однажды
в Снеттертоне я смотрел
гонку Ф-1600, - вспоминает тим-менеджер команды Van Diemen Ф-2000 Денни Рашен. - Сенна лидировал, он шел всего на несколько ярдов впереди преследователей. Но тут пошел дождь, и на следующем
круге он опережал остальных
уже... на полкруга. «Бог ты мой!» - сказал я себе и тут же пошел познакомиться
с ним. Я предложил ему на следующий год пересесть на «Ф-2000», пообещав «полный
пакет», европейский и британский чемпионаты, всего за 10 000 фунтов - сущие гроши,
по сравнению с тем, что платили другие гонщики».
«Помимо
потрясающего умения контролировать машину на мокрой трассе, Айртон всегда
великолепно стартовал, - продолжает Ральф Фэрмин. - Как только загорался
зеленый светофор, он тут же выигрывал несколько метров. Кроме того, на первых
же кругах, пока другие раскачивались, выбирая свой темп и прогревая резину, он
показывал лучшие круги и фактически выигрывал гонку. Уже где-то к середине
сезона и я, и Падди точно знали: перед нами будущий чемпион мира».
 В
последний день августа Айртон, тремя неделями раньше выигравший первенство RAC,
одержав свою 12-ю победу в сезоне, за этап до конца выиграл и чемпионат Towsend- Thoresen (в Р&О Гарри
проехал лишь одну гонку). Он стал первым бразильцем, сумевшим за один сезон
выиграть сразу два чемпионата британской Ф-Ford. После церемонии награждения
диктор по автодрому Брайан Джонс подошел к Сенне с микрофоном: «Ну что, Айртон,
ты блестяще выступил в Ф-1600, теперь тебя ждет дорога наверх, в Формулу-3?» «Нет,
- ответил Сенна. - Я завязываю с гонками и возвращаюсь в Бразилию…»
Айртон
и сам был безумно расстроен таким поворотом событий, но что ему оставалось
делать? Отец, который финансировал его весь этот сезон, отказался давать деньги
на следующий и требовал вернуться в Бразилию, взяться наконец за ум и окончить
университет. Своих сбережений у Сенны не было, и дальше жить в Англии, а тем
более выступать в гонках было не на что. Со спонсорами же в Бразилии в те годы
было неважно: в Латинской Америке разразился грандиозный экономический кризис.
Курс боливийского песо за один только год упал более чем в тысячу раз. Да и в
самой Бразилии богатые даже не плакали, а рыдали - страна увязла в
100-миллиардных долгах. Какие уж тут автогонки! В общем, осенью 1981 года
бразильский д'Артаньян, потерпевший к тому же очередное, уже четвертое фиаско
на чемпионате мира по картингу в Парме, возвращался в свою заморскую «Гасконь»
самым несчастным человеком на свете, в отчаянии даже отказавшись от участия в
фестивале Формулы-Ford в Брэндс-Хэтче. И быть может, мир так никогда бы и не
услышал о человеке по имени Айртон Сенна, если бы тогда, зимой 81-го, судьба
все-таки не сжалилась над ним.
 Назад в будущее
«С
октября по февраль я аккуратно помотал отцу в его бизнесе, но все эти месяцы
грезил Англией и мечтал вернуться в гонки», - вспоминал потом Сенна. То ли Айртон
в конце концов сумел убедить отца, то ли Милтону да Силва просто надоело видеть
постоянную грусть в глазах сына, но через пять месяцев он наконец сдался и
предоставил Айртону возможность самому решать свою судьбу, а тот, естественно,
тут же выбрал гонки. Затем был небольшой семейный совет, на котором родители
благословили бразильца на подвиги («Я просто сумел убедить их, что в мои гонки
вложено уже слишком много денег, а вернуть их я смогу, только попав в Формулу-1»,
- шутил потом Айртон), и через несколько дней он уже вновь летел через океан,
навстречу своим будущим победам.
На
этот раз он приехал в Англию уже один, без Лилиан: незадолго до его возвращения
в Европу они разошлись. «Она была из очень хорошей семьи, привыкла к комфорту и
прислуге и оказалась абсолютно не готова к роли домохозяйки в нашем доме в
Норфолке», - с горечью признался Сенна после развода. Впрочем, злые языки потом
уверяли, что Лилиан просто надоело, что Айртон уделял ей меньше внимания, чем
своим машинам.
После
блестящей победы в Ф-1600 перед Айртоном открылось множество путей. Его
приглашали к себе команды Ф-Ford 2000, Ф-3 и даже Ф-2... «Приглашение в
Формулу-2, конечно, польстило моему самолюбию. Но там гоняются заводские
команды, и очень много зависит от машины и мотора. Если ты не попадешь «в масть», можно
загубить всю карьеру, - не по годам здраво рассуждал Сенна. - Формула-3 - более соблазнительный вариант: машины там примерно равны. Но чтобы добиться успеха в «трешке», нужно предварительно
намотать на тестах много километров, а времени на это у меня нет. Остается
Ф-Ford 2000…» Приняв решение, Айртон, недолго думая, отправился к Денни Рашену
и, подписав контракт с его командой Rushen Green Racing, с первой же гонки
начал громить своих соперников.
 Шесть
первых гонок британского чемпионата он закончил со 100-процентным результатом:
шесть побед, шесть поулов и шесть «быстрейших кругов». Особенно замечательной
была его победа 9 апреля в Снеттертоне. Айртон, как обычно, вырвался вперед со
старта, но тут позади произошел завал. За круг судьи не успели до конца
расчистить трассу от гравия и обломков. Сенне пришлось проехать прямо по ним,
после чего он вдруг резко сбросил скорость и откатился секунд на двадцать
назад. «Мы подумали, что он вернется в боксы, - вспоминает Рашен. - Но не тут-то
было».
Гонку
возглавил партнер Сенны по RGR Кенни Эндрюс. «Я выигрывал у Сенны секунд 15,
едва различал его в зеркалах и уже начал было верить в победу - вспоминает Кен,
- но вскоре он догнал и обошел меня». И только после гонки Рашен и Эндрюс
узнали, чего на самом деле стоила эта победа Сенне. Когда в начале гонки он
наехал на обломки, один из них повредил передние тормоза, и всю оставшуюся
гонку на его машине работали только тормоза задних колес. Поэтому-то он и
потерял в начале двадцать секунд, пока привыкал к новым «особенностям» своего
автомобиля, но затем даже на покалеченной машине сумел выиграть гонку.
 Удивительно,
но если в Бразилии Сенна постоянно мечтал об Англии, то теперь в Европе ужасно
скучал по родине, особенно весной и осенью. Теплолюбивый бразилец никак не мог
до конца приспособиться к холодному климату Туманного Альбиона. Он никогда не
садился в машину, не разогрев предварительно свои перчатки и балаклаву на
радиаторе, ненавидел ранние тесты, потому что никак не мог заставить себя
холодным утром вылезти из теплой кровати. Порой он просто ненавидел Англию с ее
вечными туманами и мечтал о жарком солнце Бразилии. Но деваться было некуда,
ведь только через сито английских гонок он мог пробиться в Формулу-1. И с
каждым днем он шаг за шагом приближался к своей мечте.
Еще
в конце марта, по совету Саттона, Сенна разослал менеджерам команд Ф-1
небольшие пресс-релизы о себе. И вскоре начали приходить первые отклики.
Айртоном всерьез заинтересовались Рон Деннис, Фрэнк Уильямс, Берни Экклстоун и Алекс
Хокридж. Последний даже предложил бразильцу сесть за руль Toleman уже следующей
весной. Но Сенна не спешил, он еще не чувствовал себя готовым к дебюту в Ф-1. К
тому же его не прельщало начинать карьеру в команде-середняке, каким тогда была
Toleman. «Я не хотел просто стать еще одним пилотом Ф-1, - говорил Сенна. - Я
хотел быть победителем, и надеялся получить машину, которая позволила бы мне
выигрывать гонки».
Впрочем,
была у Айртона и еще одна мечта - побить в Ф-1 Нельсона Пике, который еще в
Бразилии взбесил юного да Силву своим пренебрежительным высокомерным
отношением. «Однажды я обязательно побью этого ублюдка», - заявил как-то Айртон
Рашену. А в другой раз задумчиво спросил у Денни: «Как ты думаешь, кто из нас
лучший гонщик я, ШикуСерра или Нельсон Пике?» «Ну, не знаю», - замялся Рашен. И
Айртон ответил сам: «Знаешь, у меня огромное преимущество над ними обоими, ведь
я занимаюсь картингом с четырех лет!»
 В
свои 22 он действительно занимался картингом уже 18 лет. И этот сезон стал
последним для Сенны-картингиста. После очередного провала на чемпионате мира в
шведском Кальмаре, где у него лопнула шина, Айртон завершил свою картинговую
карьеру. Впрочем, шведская неудача в том сезоне оказалась для Сенны лишь
неприятным исключением. В целом, 1982 год бразилец завершил еще лучше, чем
предыдущий. Одержав 21 (!) победу в 27 гонках, Айртон выиграл и британский, и
европейский чемпионаты Формулы-Ford 2000, а в середине ноября в Тракстоне сел
за руль Ralt Формулы-3 команды Дика Беннеттса. «Эта гонка была очень важна для
меня, - вспоминал Сенна. - Формулу-3 тогда показывали по британскому
телевидению, и при благоприятном результате она могла очень помочь мне собрать
бюджет на следующий сезон». Результат первой гонки превзошел даже самые
радужные прогнозы. Поул-позиция, быстрейший круг в гонке, лидирование со старта
до финиша, победа - таким получился дебют Гарри в британской Ф-3, его последней
ступени на пути в Ф-1.
На пороге
В
1983 году Сенна подписал контракт с West Surrey Racing - одной из сильнейших
команд британской «трешки» и начал новый сезон в уже привычной роли главного
фаворита. Однако здесь он впервые за три года в Англии встретил серьезное
сопротивление. Человеком, который смог на равных противостоять юному
Бразильскому Волшебнику, оказался будущий пилот Ф-1 и чемпион мира в гонках
спортпрототипов англичанин Мартин Брандл, выступавший тогда за команду Ф-3 Эдди
Джордана. Подоплека этого противостояния усугублялась еще и тем, что Джордан
стал первым, кто год назад усадил Сенну (причем совершенно бесплатно) в машину
Ф-3, но после того как Айртон выбрал WSR, затаил на бразильца обиду и только и
мечтал о том, чтобы не дать ему выиграть титул.
Чемпионат
вроде бы начался для Сенны лучше некуда. И хотя победы теперь давались ему куда
тяжелее, чем в Формуле-Ford, Айртон продолжал выигрывать одну гонку за другой,
иногда совершая для этого маленькие чудеса. Так однажды в Сильверстоуне Сенна
сумел дважды обойти Брандла в Stowe, а затем в Becketts... по внешней траектории. «Это
было невероятно! Он был уже двумя колесами на траве, но упрямо несся вперед», -
вспоминает схватку с Сенной в Becketts Мартин. Выиграв девять первых гонок,
Айртон побил рекорд Пике, одержавшего в 78-м восемь побед подряд. Но затем последовала
полоса неудач. Причем, как позднее и в Ф-1 Айртона подводила его чрезмерная
нацеленность на победу. Для Сенны не существовало других мест, кроме первого, и
в своем стремлении к победе он часто переходил грань разумного риска.
«Я
втолковывал ему, что выиграть все гонки невозможно и иногда лучше
довольствоваться вторым местом, чем вообще не получить ни одного очка, но все
впустую», - сетовал Дик Беннеттс. В итоге за сезон Сенна лишь дважды
финишировал вторым, зато в шести гонках вообще не смог добраться до финиша. И
хотя он одержал больше всех побед, за этап до конца чемпионата вперед с
преимуществом в одно очко вышел Брандл, который хоть и выиграл меньше гонок,
зато стабильно набирал очки там, где Сенна сходил с трассы. Но финиш сезона
все-таки остался за бразильцем.
Сначала
уверенно выиграв последнюю гонку британской Ф-3 в Тракстоне, Айртон обошел-таки
Брандла в чемпионате. Затем была блестящая победа в Гран При Макао, где Сенна,
в ночь накануне тренировок прилетевший с тестов Brabham, на совершенно
незнакомом городском кольце более чем уверенно выиграл обе гонки, побив
абсолютный рекорд трассы. Потом Сенну ждали бесплодные переговоры с
Экклстоуном, Деннисом и Уильямсом, очередные тесты Toleman в Сильверстоуне, на
которых он почти на секунду перекрыл время Дерека Уорика, и восторженная
характеристика Рори Бирна: «Он великолепен! Нам просто необходимо заполучить
его».
В
начале ноября 1983 года темноволосый молодой человек остановил машину на одной
из улиц в центре Лондона и, помедлив секунду, направился к двери небольшого
офиса команды Ф-1 Toleman. За этой дверью безвестного бразильца ждала всемирная
слава. Но пока это было только начало.
Владимир
Маккавеев
|