Война командного значения

Мы находим в природе человека три основные причины войны: во-первых, соперничество, во-вторых, недоверие, в-третьих, жажду славы.

Томас Гоббс

Война в Ираке была не единственным конфликтом, взбудоражившим паддок «большого цирка» накануне Большого Приза Малайзии. После гонки в Мельбурне в настоящую войну, пока, к счастью, словесную, переросла и тлевшая всю зиму неприязнь между партнерами по BAR.

Началось все с неудачного пит-стопа в Австралии, когда из-за проблем с радиосвязью - по ходу гонки у Вильнева выпал из уха наушник и он не мог слышать команды из боксов - Жак свернул на дозаправку прямо перед носом Баттона, из-за чего англичанин потерял время на пит-лейн, пока обслуживали канадца.

Оплошность Вильнева стала для претендующего на роль первого номера в BAR Баттона отличным поводом для ссоры, и, едва приехав в Куала-Лумпур, Дженсон сразу же атаковал Жака, заявив, что в Малайзии тому лучше держаться от него подальше. В ответ Вильнев обозвал партнера слабаком: «Я был вовсе не в восторге от того, что навредил собственному партнеру по команде, но это произошло неумышленно. Тем не менее я извинился перед Дженсоном, и, вылезая из машины, он улыбался и жал мне руку, а теперь вдруг такое... - обескураженно разводил руками Жак. - После всего, что произошло, я понял одно: он слабак!» Баттон не заставил себя ждать с ответом. «Мне, да и не только мне, надоело слушать его жалкие оправдания. Думаю, мало кто верит во весь этот бред с выпавшим из уха наушником», - заявил англичанин накануне старта.

Самое удивительное, что вся эта словесная перепалка проходила с молчаливого одобрения Дэйва Ричардса: «Я не вижу в этом никаких проблем, и пока это не идет во вред командным интересам, они могут разбираться между собой как угодно», - заявил шеф BAR. Учитывая тяжелый характер Ричардса, можно предположить, что он в душе даже радуется этому внутреннему противоборству, считая, что оно подстегивает обоих пилотов выкладываться по максимуму на трассе.

В свое время подобные психологические ходы очень любил Энцо Феррари. Причем Коммендаторе шел еще дальше и в отсутствие напряженности между своими гонщиками подчас создавал ее искусственно, сознательно нагнетая обстановку в команде. Именно из-за этого у него в свое время было столько конфликтов с Ники Лаудой, да и все остальные чемпионы не задерживались надолго в Маранелло. Но после смерти Коммендаторе и распада «дьявольского дуэта» McLaren 1988-1989 годов Сенна-Прост психологические войны в своей неприкрытой форме практически ушли в прошлое. И хотя с тех пор в командах Формулы-1 не раз возникали взрывоопасные пары - Алези и Хайдфельд в 2000-м или Хилл и Ральф Шумахер в 98-м - до открытой конфронтации дело больше не доходило. Последние годы самой тревожной парой «большого цирка» считались пилоты Williams, но Фрэнку Уильямсу и Патрику Хеду пока удается держать ситуацию под контролем. Однако теперь усилиями Баттона и Вильнева с молчаливого благословения Ричардса мир Формулы-1, похоже, сможет вновь насладиться «прелестями» классической психологической войны, которыми недавно так славилась Ф-1.

Владимир Маккавеев