|
Такова спортивная жизнь
Формула-1 - это чрезвычайно сложный мир, замешанный не только на спорте, но и на внутренней борьбе, закулисных интригах и тайной политике Мы представляем вам Назира Хусейна, экс-стюарда FIA и владельца кинотеатра в Бомбее. Впервые вы могли услышать о нем в Интерлагосе-98, где он запретил тормозную систему McLaren. В следующий раз его имя промелькнуло в заголовках информационных сообщений после Сильверстоуна, где этот человек стал одним из главных действующих лиц сомнительной истории с 10-секундным штрафом Михаэля Шумахера. После этого случая Назир был со скандалом отстранен от исполнения своих обязанностей. С тех пор он несет тяжкое бремя всеобщего осмеяния со стороны недостаточно информированной общественности. Вот, однако, его история Текст Кристофера Хилтона Фотографии Хормазда Сорабджи/Аиtо India Как ни болезненна была критика, насколько необоснованными ни выглядели обвинения, Назир Хусейн предпочитал до времени хранить гордое молчание. Но вот время пришло. Прежде всего, давайте посмотрим его автоспортивные «верительные грамоты». Хусейн родился в Бомбее в 1940 году и начал принимать участие в соревнованиях в 60-е годы на Jaguar ХК120 (который и до сих пор стоит у него в гараже). «Единственные регулярные гонки в то время проходили в Мадрасе на заброшенном после Второй мировой войны аэродроме, - рассказывает Назир. - Зрителей собиралось до 45000, и все они располагались на временных бамбуковых трибунах. Правил не существовало почти никаких, и мы гонялись на чем придется. Прошедший в конце 60-х по территории Индии первый автомарафон Лондон-Сидней дал толчок к развитию ралли, которые становились все более популярными. Их было легче организовывать, так как не требовалась инфраструктура автодрома». Хусейн начинал учеником механика и стал, в конце концов, совладельцем мастерской по подготовке автомобилей к ралли и кольцевым гонкам. У него также была собственная команда, выступая за которую, он в 1979 году выиграл чемпионат Индии на Brabham ВТ26. «С середины 80-х я начал появляться в качестве стюарда на некоторых европейских соревнованиях по ралли. Я помню, что однажды встретил Жана Тодта, который в то время был одним из ведущих штурманов. Мы столкнулись на пароме после ралли Acropolis. Я попытался уговорить его принять участие в ралли Гималаев, однако Жан не проявил к этому проекту особого интереса и ушел спать». Короче говоря, со временем Хусейн стал не только опытным гонщиком, но и опытным администратором. И вот...
Впервые Хусейн посетил Гран При в качестве официального лица в 1993 году в Сильверстоуне. А с 1996 года он стал одним из четырех постоянных стюардов Ф-1. Наконец, мы подходим к тому самому злополучному 10-секундному штрафу - штрафу, которого не было. Или все-таки был? Но разве можно назвать штрафом решение, после которого наказанный выигрывает гонку? «Мы совершили процедурную ошибку. Произошел сбой в работе системы, - признается Хусейн. - Причины, приведшие к возникновению этой ситуации, были устранены, и я не думаю, что подобное повторится когда-либо в будущем. Фактом, однако, остается то, что вне зависимости от обстоятельств стюарды допустили ошибку, но затем исправили ее. Международная апелляционная комиссия поддержала нас: это значит, что, в конце концов, гонку выиграл тот гонщик и тот автомобиль, которые и должны были это сделать. Когда гонщик совершает ошибку, он получает штраф. Тем более это касается нас (трех стюардов), и мы положили на стол наши суперлицензии (документы, выдаваемые людям, имеющим непосредственное отношение к Ф-1). Ф-1 - это технически сложный вид спорта, поэтому, в отличие от многих других дисциплин, где официальные решения являются окончательными, даже если они неверны, у нас есть собственная система правосудия. Стюарды подчиняются апелляционной комиссии и обязаны отвечать за свои действия перед участниками соревнований, имеющими право подавать апелляции. К сожалению, пресса часто представляет дело так, будто стюарды вольны делать то, что им заблагорассудится. Формула-1 для меня - это символ стремления к совершенству. Я хочу, чтобы такой она оставалась и дальше». Ну вот, кажется, и все. Ах, да... Еще несколько слов о ярлыке «владельца кинотеатра в Бомбее», прилипшего к Хусейну. «Во время перерыва одного из заседаний в Бразилии Патрик Хед спросил, чем я зарабатываю на жизнь. И я ответил». Что касается всех тех аршинных заголовков, которые последовали вслед за случившимся, то Хусейн прокомментировал их следующим образом: «На что они намекают - ясно. Однако не стоит думать, что Формулу-1 не хотели бы видеть в других частях света. В будущем появление в Гран При гонщиков, конструкторов и официальных лиц из разных уголков Земли так же неизбежно, как наступление дня вслед за ночью». Назир Хусейн. Молчание отброшено. Гордость - нет. По материалам журнала FI Racing с согласия Haymarket Magazines Limited
| |
| Просмотров: 1633 |
Такова спортивная жизнь
«Мне позвонил Ронни Фрост, в то время президент автомобильной федерации Новой Зеландии, и сказал, что они собираются поддержать кандидатуру Макса Мосли в качестве президента FISA. После этого он спросил, как я к этому отношусь, и предложил мне организовать поддержку Мосли в Азии. Жан-Мари Балестр, занимавший этот пост в то время, не делал ничего, так что и нам терять было нечего. Япония открыто выступила в поддержку Макса. Представители многих азиатских стран встречались с Балестром перед Генеральной ассамблеей 1991 года. Единственной уступкой, на которую он пошел за все время правления, была организация азиатской зоны