Все это усилило напряжение на Гран-при Сан-Марино в Имоле. В квалификации временами мелькала надежда, ведь поначалу Шумахер был самым быстрым. Но поул завоевал Вильнёв, а гонку после схода напарника выиграл Френтцен. Шумахер финишировал вторым, но в борьбе за победу реального участия не принял. «В принципе я доволен, — комментировал этот результат Михаэль. — Второе место (гримаса, исказившая лицо) — больше, чем я рассчитывал. Я предполагал, что буду третьим».

Тем не менее Ferrari заметно прибавлял в скорости, хоть пока и уступал соперникам. Я поинтересовался у Берна, насколько важно присутствие в команде гонщика типа Шумахера, когда идет работа по доводке машины и исправлению недостатков.

«Жизненно необходимо! Одно из несомненных качеств Михаэля — умение почувствовать, поехала ли машина быстрее после проведенных с ней работ. Таких гонщиков немного. Положим, все гонщики способны подобрать баланс, который был бы им по душе. Но остается вопрос: отлично, шасси хорошо сбалансировано, но стало ли оно лучше держать трассу? Стало ли оно более быстрым? Работая с Михаэлем, я понял, что, если ему дать машину, которая хорошо держит трассу, он обычно находит способ, как с ней справляться. Если же сцепления мало или неточно подобран баланс, он перестраивает свой стиль и все равно находит, как с ней справиться. Он обладает способностью искать разные траектории в различных поворотах в зависимости от того, насколько машина слушается руля, и способен выжать из нее максимум, даже если она подготовлена не на сто процентов. Это уникальное качество. Таким уж точно обладает не каждый гонщик».

Монте-Карло дает шанс тем, кто умеет собрать в упряжку скорость, точность и стабильность. Френтцен вырвал поул у Шумахера. «Я прошел три круга примерно в одном темпе. Это значит, что из машины я выжал максимум. Под конец попробовал еще, но результат не улучшил. Слишком сносит передок».

Те, кто постоянно бывает на Гран-при Монако, знают, что при себе обязательно надо иметь что-то, что позволит укрыться от дождя. Воскресенье, 11 мая, сполна оправдало прогноз погоды. Мелкая морось за полчаса до старта усилилась до хорошего дождя, который должен был утихнуть вскоре после начала гонки. Такие метаморфозы ненавидят во всех командах: невероятно сложно принять точное решение о том, как готовить машину к гонке.

В Williams сделали ставку на то, что погода будет меняться согласно прогнозу и дождь прекратится: Френтцена и Вильнёва отправили в бой с сухими настройками. Шумахер долго колебался, оставаясь на пит-лейне, взвешивал все за и против. Одна из его машин была настроена так же, как Williams (сухие настройки), другая (запасная) — на промежуточные условия. Затягивать с решением было нельзя: одну из машин нужно было выводить на стартовое поле. Выбор шин, естественно, можно было отложить на последний момент.

Тодт спокойно наблюдал за этим: «Михаэль пребывал в сомнении. Наконец, за двадцать минут до старта (за пять до момента, когда выезд с пит-лейна закрывается) он принял решение, остановив свой выбор на шасси номер сто семьдесят пять». Это была машина с промежуточными настройками. Начинался очередной мастер-класс.

Шумахер всегда отличался осмотрительностью, предпочитал основываться на фактах. «Я принял решение и прыгнул в одну из машин в самый последний момент».

На стартовом поле он попросил увеличить угол атаки крыльев и поставить промежуточную резину. На машине Френтцена, стоявшей радом, были слики. «Меня это привело в смятение», — признал Шумахер.

У него было чувство, что трасса может «просохнуть быстро», но никто во всем пелетоне не мог этого ни подтвердить, ни опровергнуть. Он знал, что в случае ошибки придется лишний раз свернуть на пит-стоп за более подходящей резиной, а это автоматически осложнит его положение, поскольку отыграться на улицах Монако непросто.

За его спиной на машину Вильнёва тоже ставили слики. Найджел Степни заглянул Шумахеру в глаза — они сияли. Степни уже знал, что это означает.

Когда пелетон ушел на формирующий круг, дождь в дальнем конце трассы в районе площади Казино усилился. Выстраиваясь на старте, все 22 участника гонки уже знали, что их ждет — удача или провал. Когда погасли огни светофора, Френтцен тяжело стронулся с места и Шумахер тут же, задолго до подхода к повороту «Сен-Дево», вышел на первую позицию. На второе место проскочил Джанкарло Физикелла — на его Jordan тоже стояла промежуточная резина.

«Да, я выполнил потрясающий старт, — подтвердил Джанкарло. — Особенно если учесть, что я стартовал на промежуточных, а Михаэль на дождевых. Именно поэтому Ferrari поначалу была в более выгодном положении, но я думал только о том, чтобы сполна использовать свой шанс в данных условиях. Учитывая, что нас ждал пит-стоп, выбор стратегии имел очень большое значение — можно планировать собственную гонку без оглядки на соперников».

Это признание вдвойне интересно, поскольку Шумахер, как мы знаем, на самом деле шел на промежуточной резине, а дождевую поставил во время своего единственного пит-стопа (после 32 кругов). Не будем судить Физикеллу за эту ошибку. Как он верно подметил, думать нужно за себя.

В конец подъема Шумахер увеличил отрыв, хотя на площади у Казино, где асфальт выглядел, словно серый лед, Ferrari немного мотало. Он справился с этим.

Впереди был спуск к тоннелю, то самое место, где год назад он здорово оконфузился. «На этом участке на первом круге я шел сверхосторожно. И все равно на отрезке от «Мирабо» до тоннеля на протяжении всей гонки я испытывал немалые трудности. С одной стороны, я шел там настолько медленно, что, казалось, могу обогнать свою машину пешком. С другой, этого все равно было недостаточно».

Физикелле удалось немного отыграть у него отставание, но после тоннеля Михаэль снова ушел вперед. На главной прямой Ferrari вновь заплясал, но на сей раз это было лишь свидетельством того, с какой мощью Михаэль гнал свою машину вперед. Он уже пересек финишный створ, а Физикеллы все еще не было видно.

Когда же Джанкарло закончил свой круг, получилось вот что:

                           Шумахер              Физикелла                Отрыв

1-й круг             1:58.76                  2:05.44                      +6.67

Реакцию Степни понять нетрудно: он работал с парнем, не склонным предаваться восторгам, предпочитающим твердо стоять на земле: «Ты просто хранишь надежду, что все сложится как надо…»

Можно отметить, что Физикелла был тогда молод (24 года), проводил в гонках Гран-при свой всего лишь второй сезон, не заработал пока ни очка, и, сколь ни был осторожен Шумахер, должен был действовать еще осторожнее. Ведь это Монако, а он шел вторым. Можно вспомнить, что Джанкарло выступал здесь в Гран-при лишь однажды, в 1996 году, за рулем Minardi, и тогда, квалифицировавшись 18-м, закончил гонку аварией на первом же круге. Сейчас, несмотря на опасности, которые таил в себе «серый лед», несмотря на близость стальных рельсов, стоило Шумахеру допустить ошибку, и у Физикеллы появлялся шанс выиграть гонку.

Можно не сомневаться, отчасти так они и действовали на первом круге, и это объясняет значительный отрыв — да не отрыв, а просто пропасть! Разумеется, многое объясняет и огромный талант Шумахера. Рискну привести один пример. Гонка 1984 года проходила под дождем, со временем превратившимся в ливень. Прост (McLaren) опережал Мэнселла (Lotus) всего на 0.94 секунды, а не на шесть с половиной! Да, Прост ненавидел дождь, а Физикелла был не Мэнселл, и все же…

Степни может рассказать о достижениях Шумахера с особым пониманием: «Иногда в глазах гонщика можно заметить блеск. Он может смазать воскресную разминку — это не имеет значения, если в гонке он все делает как надо. И ты видишь, что он к этому готов. Он спокоен, его глаза сверкают, он настроен на гонку. Ты видишь, что он настроен, что он к ней готов. У некоторых такого не увидишь никогда, но если перед тобой Сенна, в девяти случаях из десяти он способен на невероятные вещи, когда ты видишь в его глазах такой блеск. Они полностью настроены и готовы. Непросто понять, что чувствует гонщик, но иногда это можно увидеть ».

Но давайте закончим с первым кругом, оценив отставание следующей четверки, проскочившей финишный створ вслед за Физикеллой.

Ральф Шумахер: +8.51

Френтцен: +8.71

Баррикелло: +9.93

Херберт (Sauber): +10.89

«Нет, меня нисколько не испугало то, что Шумахер быстро исчез вдали. — рассказывает Физикелла, — Во внимание принимается масса параметров, в зависимости от которых меняется поведение машины: запас топлива на борту, состояние шин и так далее. Мы ожидали, что погода немного изменится, и потому промежуточная резина даст нам некоторое преимущество. Если же погода меняться не будет — а в данном случае так и было, — то не имело смысла переживать по поводу Ferrari. Не забывайте, моя машина была настроена на сухую погоду, и лишь в самый последний момент, на стартовом поле мы изменили некоторые настройки. Я думал только о том, как отработать получше, чтобы занять как можно более высокое место и удержать в состоянии напряжения своих соперников. Меня нисколько не смущало, что я иду вторым. С тех пор, как я начал гоняться, я всегда боролся за первые места, а в 1994 году выиграл в Монако гонку Формулы 3. Так что я был спокоен и расслаблен. Раз уж я сумел победить здесь в Формуле 3, значит, сумею и в Формуле 1».

Второй круг стал логическим продолжением первого: чудо продолжалось. Когда Шумахер подтормаживал на входе в «Мирабо», откуда просматривается вся прямая площади у Казино, Физикеллы все еще не было видно. К концу круга отрыв возрос до 11 секунд.

Михаэль стабилизировал темп, и все равно шел на четыре или пять секунд быстрее Физикеллы, так что после трех кругов отрывы можно было уже и не показывать, как будто по улицам Монако шли две разные гонки.

Физикелла: +15.718

Ральф Шумахер: +16.648

Баррикелло: +16.965

Херберт: +18.614

Оливье Панис (Ligier): +24.689

Пять гонщиков совершили развороты или аварии, и это было только начало.

Имело ли значение для Физикеллы, что Шумахер скрылся из вида?

«Нет. Знаете, когда избраны разные тактики, машины на стартовой прямой могут вести себя по-разному. Твое дело — отрабатывать по максимуму, как в квалификации. Но это касается отрезков между пит-стопами, и только в заключительной части гонки начинается непосредственная схватка с соперником».

Насколько непросто гоняться в Монако в дождь? Херберт, выступавший стабильно и сильно, сказал: «Сама трасса особых проблем не вызывает. Проблема — линии разметки, их там очень много. Годами там пытаются срезать эти линии, особенно на переходах, — и это самые заковыристые места. Иногда там скользко, даже если линии убраны. А в этот раз было особенно тяжело».

Ну а как насчет обзорности? «На машинах сзади стоят фонари, но их не видно из-за фонтанов брызг. Работает периферия: ты видишь краем глаза отбойник и понимаешь, где ты находишься. Но не видишь того, что находится непосредственно перед тобой, особенно когда на трассе много воды. Лидеру намного легче — перед ним свободная трасса, но Михаэль хорош в любом случае. Думаю, гонка, проведенная им в Барселоне, была лучше».

Гонка была остановлена по истечении двухчасового лимита — на 62-м из 69 кругов. Шумахер ее выиграл, но на протяжении всей дистанции его беспокоила одна проблема: «У меня были проблемы с тормозами. В «Сен-Дево» частенько блокировались передние колеса».

На 53-м круге он «недостаточно сбросил скорость», но все обошлось: «Я мог вписаться в поворот, но рисковал зацепить отбойник и потому ушел в «карман», крутанулся и вернулся на трассу. Никаких проблем».

Он опередил Баррикелло на 53.3 секунды.

В конце 1990-х я поинтересовался у Степни, какая из гонок Шумахера ему запомнилась больше всего. Найджел задумался, после чего мягко произнес: «На мой взгляд, лучшей была та, что проходила в Монако под дождем. Это мое личное мнение, но Монте-Карло — лучшая с большим запасом. Испания в дождь в 1996-м — это тоже было сильно, но я выделяю победу в Монте-Карло. Монако — особенное место, место где обязательно хочется победить. Когда мы добились победы там, я испытал чувство глубокого удовлетворения».

Между тем Рори Берн на собственном опыте убедился в том, что феномен Ferrari — сущая правда: «Здесь, в Маранелло, воскресным вечером после победы Ferrari пришлось вывести на улицы полицию, чтобы контролировать дорожное движение, повсюду звенели колокола. Город просто сошел с ума. Ревели трубы, люди размахивали флагами. Куда бы я ни пошел воскресным вечером после гонки, с меня не брали денег за еду. Они отказывались принимать у меня плату!

Атмосфера там совершенна иная, чем в Англии, разница невероятная. Первую победу с тех пор, как я приехал в Маранелло, мы одержали в Монако, и я не мог поверить в то, что затем видел! Невероятно! Я и представить себе не мог, что такое вообще возможно. Эти люди просто сгорают от страсти. Трасса во Фьорано расположена достаточно близко от жилых районов. Но вместо того, чтобы жаловаться на шум, — а летом мы иногда проводим тесты до девяти вечера, — они просто садятся у своих окон и наблюдают. Они зовут к себе друзей, рассаживаются на балконах — и смотрят. На улицах — не проехать. Там есть мост над объездной дорогой, так этот мост просто усыпан зрителями, желающими посмотреть, что происходит на трассе. Да, это потрясающе!»

Но Испания была полной противоположностью Монако. Шумахер стартовал из четвертого ряда и финишировал четвертым, отстав от победителя, Жака Вильнёва, почти на 18 секунд. Вильнёв снова стал лидером чемпионата.

В Канаде Михаэль буквально вырвал у Жака поул — их разделили 0.013 секунды. Как сказал Берн, «к Канаде мы обрели скорость».

Что же касается гонки, в ней было два главных героя — Култард и Шумахер. Вильнёв не доехал даже до конца первого круга. Дэвид лидировал до 39-го круга, на который у него был запланирован пит-стоп; Шумахер — до 43-го (своего второго пит-стопа); Култард — до 51-го (своего второго пит-стопа). Затем на машине Дэвида не сработало сцепление, и Шумахер вновь повел гонку, пока с трассы не вылетел Оливье Панис. Ligier француза испытывал проблемы с управляемостью с самого старта, в суматохе первого поворота была повреждена передняя подвеска. В одном из поворотов первого сектора машина отказалась поворачивать. Удар о близко расположенную стену был не критически сильным, против Паниса сложились обстоятельства: ударившись об одну стену, машина отрикошетила в другую, врезалась в нее под прямым углом и застряла в защитных покрышках. Каждый из двух ударов мог остаться незамеченным для гонщика, но вместе они привели к печальным последствиям — с переломами ног Панис вынужден был пропустить следующие несколько месяцев выступлений. Сейфти-кар в сопровождении эскорта из 10 машин, оставшихся к тому моменту в гонке, привел пелетон на финиш. Шумахер — 37 очков, Вильнёв — 30.

Михаэль сказал, что ему не доставляют удовольствия победы в гонках, в которых кто-то получает травмы, и, будучи президентом Ассоциации гонщиков, заговорил о безопасности, о необходимости всегда соблюдать ее меры, о том, как гонщики обсуждают особенности трасс после гонок, как срабатывают предложенные ими меры.

Ноша ответственности легла теперь на плечи Вильнёва, и напряжение усилилось после того, как во Франции Шумахер завоевал поул, а второе и третье время показали Френтцен и Ральф Шумахер и только четвертым был Жак. На первых позициях немецкое трио — такого уникального случая в истории чемпионатов еще не было.

Близкое положение сохранилось и в гонке, которую повел Шумахер, за ним шли Френтцен и Ирвайн и четвертым — Вильнёв. Михаэль к пятому кругу создал отрыв в 4.16 секунды, а Вильнёв понемногу отставал. Стратегия пит-стопов? У Шумахера — два. Но столько же у Френтцена и Ирвайна. А вот у Вильнёва — три. Кстати, Шумахер поначалу несся по ровному, словно биллиардный стол, асфальту Маньи-Кура в таком темпе, что Френтцен посчитал: у Михаэля малый запас топлива и, значит, ему не миновать третьего пит-стопа. Он ошибался!

Лидеры провели дозаправки после трети дистанции, сохранив прежний порядок. Между тем небо над автодромом темнело, и зрители на трибунах потянулись за плащами и зонтиками. Шумахер прибавил темп, чтобы создать отрыв побольше, какие бы сюрпризы в дальнейшем ни преподнесла погода. На 62-м круге во всполохах молний на трассу обрушился дождь. Шумахер поскользнулся в первом повороте, цепанул гравий двумя колесами, потом съехал всеми четырьмя, но сохранил движение и выполз обратно на асфальт. Он не поехал в боксы, как и Френтцен. До финиша оставалось пройти всего семь кругов, и он спокойно довел гонку до конца, опередив Хайнца-Харальда на 23 секунды. Вильнёв финишировал четвертым. Шумахер — 47 очков. Вильнёв — 33.

Этап в Силверстоуне однозначно сложился в пользу канадца. Жак победил, стартовав с поул-позиции. Шумахер немного полидировал, но на 39 круге заклинило подшипник заднего колеса. Оставалось только сидя в боксах делать хорошую мину при плохой игре. А вот Гран-при Германии получился нестандартным. С поул-позиции стартовал Бергер, вернувшийся в гонки после паузы, вызванной болезнью, а также гибелью отца в авиакатастрофе. Его ближайшим преследователем оказался Физикелла. Шумахер шел только третьим и вторую половину гонки провел без пятой передачи — но справился с этим и до финиша дошел. Физикелла пропорол шину, и Шумахер закончил заезд вторым. Бергер опередил его на 17 секунд, но Михаэля это совершенно не волновало. Куда важнее было узнать, каким финишировал Вильнёв. По радио ему сообщили, что канадец вылетел на 34-м круге после атаки на Ярно Трулли. Шумахер — 53, Вильнёв — 43.

Венгрия. Шумахер стартовал с поула, но шины запузырились и он дотянул до финиша лишь четвертым. Хуже того, лидировавшего Хилла, проводившего фантастическую гонку за Arrows, незадолго до финиша подвела машина, и он уступил победу Вильнёву. Шумахер — 56, Вильнёв — 53.

До конца сезона оставалось шесть гонок. Первая из них — Бельгия, где тоже велик спрос на зонтики и плащи. Михаэль показал в квалификации третье время, уступив Вильнёву и Алези, — и это на запасной машине! Он буквально выдавил из себя быстрый круг (до этого он был лишь седьмым) и в боксах рассуждал о том, как много еще нужно сделать.

За 20 минут до старта пошел дождь. Боевая машина была настроена на сухую погоду, запасная — на промежуточную. Кроме того, в ее баках было поменьше топлива, чтобы создать задел, которого могло бы при необходимости хватить на внеплановую замену шин. Он выехал на трассу, сделал рекогносцировочный круг, присматриваясь, прикидывая, изучая. Слишком сыро!

Михаэль решил стартовать на запасной, отложив решение настолько, что последним приехал на стартовое поле. Взгляд по сторонам: почти все соперники поставили на свои машины дождевую резину. Он подумал, что если дождь зарядил ненадолго, как только он закончится, промежуточные шины дадут преимущество перед теми, кому придется мучиться на дождевых. Ну а пока трасса была залита водой, и гонка отправилась в путь в режиме сейфти-кара. Он отметил проблески солнца, мелькнувшего за тучами.

Три круга пелетон плыл в тучах брызг вслед за машиной службы безопасности, а когда гонка пошла в боевом режиме, ее повел Вильнёв. Алези в дождевом тумане шел вторым. Шумахер сразу вслед за ним — третьим. В начале следующего круга они с Жаном, рассекая лужи, устроили короткий спринт к «Ля Сурс», и Михаэль захватил внутреннюю траекторию. На подходе к «Ле Комб» он уже нагнал Вильнёва, дернулся было и здесь на внутреннюю бровку, но не хватило дистанции. Он повторил свою попытку после «Ле Комб» и, проплыв мимо Жака, унесся вдаль. Когда Вильнёв отправился за промежуточной резиной, на второе место вышел Физикелла, но отрыв к этому времени был таков, что Михаэль вполне успевал сгонять в свой родной Керпен, попить чайку и вернуться в гонку лидером.

Шумахер провел свой пит-стоп на 14-м круге (8.0 секунд) и на сликах продолжил заезд. Немного позже он провел еще один пит-стоп, затем сбросил темп и победил с преимуществом перед Физикеллой «в каких-то» 26 секунд (Жак финишировал пятым). Счет Шумахер — 66, Вильнёв — 55. В своем бесподобном стиле Михаэль определил итоги гонки как «удовлетворительные».

В Монце Ferrari явно не хватало скорости (Жак пятый, Михаэль шестой). То же самое относится и к Австрии, где Шумахер к тому же схлопотал штраф стоп-энд-гоу за обгон Френтцена под желтыми флагами. Вильнёв выиграл ту гонку и вплотную подтянулся к Михаэлю в общем зачете: Шумахер — 68, Вильнёв — 67. Впереди оставались три гонки.

На Гран-при Люксембурга, проходившем на Нюрбургринге, Михаэль в квалификации был пятым. На этой трассе путь от стартового поля до первого поворота достаточно длинен, чтобы выигрывать или проигрывать позиции. Да и сам поворот хорош! На подходе к нему Михаэль принял вправо, мимо него пошел Физикелла, а того, в свою очередь, по внешней бровке пытался обойти Ральф Шумахер. Михаэль тут же метнулся влево. Ральф и Джанкарло вдвоем пытались ворваться в первый поворот. Ральф, обходя напарника, начал поворот так жестко, что двумя колесами соскочил на обочину, и с ним почти поравнялся Михаэль. Физикелла поддел Ральфа сзади, и Jordan взмыл в воздух, правым задним колесом чиркнув по кокпиту Ferrari.

Михаэль вынужден был уворачиваться, срезая по гравийной ловушке, и через два круга ушел в боксы, где покинул свою машину. Подвеска была повреждена. Он проявил невиданные братские чувства, заметив: «Какая жалость, что это происшествие случилось с моим братом». Но этого было недостаточно. «Не думаю, что кого-то следует винить, ведь умысла в этом не было». Вильнёв выиграл гонку, и счет разом стал 77:68 в пользу канадца.

Шумахеру кровь из носа нужна была победа в Японии. Вильнёв выиграл поул (у Шумахера второе время), но вышел на гонку, будучи в подвешенном состоянии из-за субботнего инцидента, когда он игнорировал желтые флаги и, поскольку это произошло уже в четвертый раз за сезон, был исключен из гонки, а на старт вышел только благодаря поданной Williams апелляции. Сколько бы очков он ни заработал — а в том, что он что-то заработает, сомневаться не приходилось, — почти наверняка он будет их лишен впоследствии.

Жак выбрал очевидную тактику, лидируя в гонке медленно. Расчет был на то, что удастся собрать позади себя соперников, и Шумахеру придется с ними разбираться. Жаку действительно удалось выполнить задуманное на первом круге, раз уж Бергер, шедший шестым, уступал ему всего 2 секунды. На втором круге, в эсках первого сектора, на подходе к правому повороту Ирвайн по внешней бровке обошел Хаккинена и продолжил движение по той же траектории, опередив и Шумахера. Со стороны могло показаться, что ирландец провел потрясающий обгон, но посвященным было ясно, что речь идет об исполнении командных установок. Эдди нагнал Вильнёва, показав лучшее время круга, и прошел его в шикане. Для Жака это было очень некстати. Он прекрасно понимал, что в какой-то момент Ирвайн должен будет исполнить свои обязательства перед командой и начнет помогать Шумахеру.

Пит-стопы перетряхнули ряды, хотя за время своей дозаправки Михаэль отыграл достаточно, чтобы оказаться на трассе в тот самый момент, когда Вильнёв выезжал со своего. Жак, зная об этом, предпринял силовой маневр, сместившись поперек трассы. Шумахер назвал это действие «потенциально очень опасным». Он ответил аналогичным маневром, на полном ходу сместившись вправо. Траектории машин пересеклись, и алая Ferrari, молнией проскочив мимо бело-голубого Williams, первой вошла в первый поворот. Ирвайн сбросил темп и пропустил Шумахера вперед, а затем заблокировал Вильнёва. Когда Жак заправлялся второй раз, заправочная машина дала сбой, и канадец финишировал лишь пятым. Со стороны Ferrari это была блистательно разыгранная командная тактическая комбинация. Победа Шумахера сделала финал на Гран-при Европы в Хересе главным событием года.

Покидая Сузуку, Вильнёв увозил 79 очков против 78 у Шумахера, но два очка, заработанные канадцем в Японии. FIA у него забрала — мы же помним, он стартовал лишь благодаря апелляции, — и команда не стала оспаривать это решение, чтобы не спровоцировать федерацию на дисквалификацию Вильнёва в Хересе.

Таким образом, счет стал 77:78 в пользу Шумахера, а значит, исход борьбы за титул должна была решить последняя гонка сезона в холмах Андалусии. Чемпионом станет тот, кто раньше пересечет линию финиша. При этом в случае равенства по очкам титул доставался Жаку — у него было больше побед.

Большие Призы не заглядывали в Херес, на узкую по современным меркам трассу, требовавшую терпения и аккуратности, уже три года. Это означало, что асфальту не хватало сцепных свойств, ведь он почти не был покрыт слоем резины. Соответственно, результаты, показанные в пятницу, не имели особого значения.

Главные дела начались в субботу на тренировках, вернее, после их окончания, когда напряжение достигло высшей точки. Вильнёв направился к Ирвайну, все еще сидящему в кокпите Ferrari, обвиняя ирландца в блокировании. Погрозив Эдди пальцем, Жак потребовал, чтобы тот прекратил вести себя как идиот. По подсчетам Вильнёва, Ирвайн уже в третий раз за эти дни намеренно сбрасывал скорость, поджидая, пока канадец подъедет к нему поближе. «Всем известно, что он клоун», — бросил Вильнёв. Ирвайн ответил позже, заявив, что Жак всегда ведет себя подобным образом и что он, Эдди, совершенно не понимает, в чем проблема!