В этот момент Браун принял важное решение: «Переходим на три пит-стопа». Когда об этом сообщили Шумахеру, он подумал: «Не уверен, что это сработает».

Браун потом признал, что новая тактика была слишком агрессивной, но «нам нечего было терять!».

Вильнёв ушел на дозаправку лишь на 31-м круге. Получив свободу. Шумахер тут же отметился лучшим кругом и начал нагонять лидеров. Култард опережал его на 2.2 секунды, Хаккинен на 6.1. Это напоминало борьбу на руках — кто кого прижмет. К середине дистанции Михаэль подтянулся к Култарду и поджал его к Хаккинену. Вся тройка шла теперь в диапазоне трех секунд. О том, что происходило дальше, стоит рассказать поподробнее.

Шумахер шел в темпе 1:21. Он ушел в боксы на 43-м круге, Култард — кругом позже и, когда возвращался на трассу, увидел лишь, как Михаэль проносится мимо! Теперь Михаэль нарезал круги по Хунгарорингу в более высоком темпе. На 45-м круге он вышел из 1:20 — 1:19.91, затем 1:19.59. Это был 46-й круг, и Хаккинен отправился на пит-стоп. Возвращаясь, он не доехал и до середины пит-лейна, когда Михаэль уже пролетел мимо. Теперь он лидировал, потому что потратил на пит-стоп меньше времени, ведь он взял на борт меньше топлива, рассчитывая еще на одну дозаправку!

Но оба гонщика McLaren держались рядом. Заработала радиосвязь Ferrari, и Росс Браун произнес фразу, вошедшую в историю Больших Призов: «У тебя девятнадцать кругов, чтобы создать отрыв в двадцать пять секунд».

Ответ Шумахера: «Большое спасибо!» Ему предлагалось вывести свое мастерство на новый уровень. Михаэль жестко пришпорил Ferrari — это его фраза. Шумахеру предстояло выдать самый длинный спринтерский отрезок в истории гонок Гран-при. Чудо происходило на наших глазах:

                           Шумахер              Хаккинен                  Выигрыш/Потеря

48-й круг           1:19.80                  1:22.28                      +2.4

49-й круг           1:20.64                  1:22.27                      +1.6

50-й круг           1:21.28                  1:22.21                      +0.9

51-й круг           1:20.30                  1:22.85                      +2.5

52-й круг           1:25.82                  1:22.59                      -0.2

На последнем круге в этой серии он увлекся и в заключительном правом повороте съехал за пределы трассы. Короткое путешествие по траве — возвращение на асфальт. Он нахлестывал своего Жеребца слишком яростно — это тоже его фраза. Так или иначе, а 7.5 секунды он за этот отрезок гонки отыграл. Михаэль не мог знать, что Хаккинен с огромным трудом справлялся со своей машиной, выдавшей непонятный сбой, а Култард, обошедший Мику на этом круге, испытывал проблемы с задней шиной.

                           Шумахер              Култард            Выигрыш       Отрыв

53-й круг           1:20.67                  1:23.67              +2.90               +13.8

54-й круг           1:19.85                  1:21.67              +1.82               +15.7

55-й круг           1:21.00                  1:21.25              +0.25               +15.9

56-й круг           1:20.16                  1:21.47              +1.31               +17.2

Михаэль мастерски гнал своего коня по виражам, петлявшим в венгерских холмах, прижимал к внутренней бровке в последнем повороте, с дымком подтормаживал в конце коротких прямых. Он выглядел безупречно на любом участке трассы.

                           Шумахер              Култард            Выигрыш       Отрыв

57-й круг           1:20.10                  1:21.37              +1.27               +18.5

58-й круг           1:19.62                  1:22.16              +2.54               +21.0

59-й круг           1:19.96                  1:21.65              +1.69               +22.7

На 60-м круге Михаэль взвинтил скорость до предела: пан или пропал! Он установил новый рекорд круга, и теперь уже были заметны последствия этой напряженной гонки. Машина дрожала, танцуя на трассе, вибрировала всем корпусом, шлем в кокпите мотало, руки на руле выписывали полукруг, но он продолжал в том же темпе нарезать круг за кругом. Даже Браун смотрел на это с изумлением — это его слова.

                           Шумахер              Култард            Выигрыш       Отрыв

60-й круг           1:19.28                  1:21.21              +1.93               +24.6

61-й круг           1:19.51                  1:22.42              +1.91               +26.6

Механики Ferrari высыпали на свои позиции, выкатили шины, подтянули заправочный рукав. Михаэль завел машину на пит-лейн, отстоял 7.7 секунды, и, когда рванул на трассу, Култард был еще на горизонте, вернее, за горизонтом.

Чтобы стало понятно, что сделал Шумахер, приведу высказывания двоих членов Ferrari, имевших самое непосредственное отношение к данной истории, — Росса Брауна и Найджела Степни. Плюс конечно же впечатления самого Шумахера.

Степни:  «Каждый год нужно тщательно оценивать свои преимущества. Это проблема, потому что сегодня их меньше, чем было раньше. Победу в Венгрии принесла стратегия, но это означало, что на плечи гонщика легла огромная  нагрузка. Он сумел провести ее на пределе, и каждый из трех отрезков превратился в спринт. Это самая трудная вещь. Любая стратегия подразумевает, что гонщик будет гнать во всю, а при таком раскладе легче допустить ошибку, ведь это спринт, это не то, что обычная гонка в нормальных условиях».

Но если Браун ставит особые задачи, Шумахер их исполняет.

«Да, потому что Михаэль верит в его стратегии — вот и исполняет».

Степни, как Барнард и Берн, подчеркивает безусловную важность психологического аспекта и преимущества, которые он дает.

«Ведущие гонщики почти не задумываются над тем, что они делают. Для них вести гоночную машину примерно такая же обычная вещь, как вам — отправится на своей машине по магазинам. Другие слишком сильно задумываются над всем, что происходит кто впереди, где и как тормозить и так далее. У Михаэля это все, если хотите, в подсознании. И потому всю мощь своего разума он направляет на то, чтобы выжать из машины максимум, на оценку своих ощущений от ее поведения, на то, чтобы выжать максимум из себя».

И все это, естественно, на подсознании…

«Если вы видели Хаккинена сразу после гонки — он выглядит сильно вспотевшим. Михаэль — даже намека на это нет. Я видел его вспотевшим только один раз. Он такой свеженький, когда выбирается из своей машины!»

Да, но когда Браун просит за девятнадцать кругов отыграть двадцать пять секунд, откуда это берется?

«Во-первых, нужна машина… Собственно, нужно все, стратегия, исполнитель с достаточным потенциалом, с возможностями и умением».

Но это же касается не одного круга?

«Нет-нет, он находит улучшения постоянно. Некоторые гонщики «перепилотируют», и я попробую пояснить это так. Вот мы в одной гонке попросили Михаэля сбросить темп, а он поехал быстрее. Мы вышли на связь: «Мы просили тебя сбросить темп». А он отвечает: «Так я и сбросил!» Причина, почему он начинает ехать быстрее, состоит в том, что в таких обстоятельствах, не пытаясь выжать из машины все до капли, он находит в ней дополнительные резервы. У этого явления бывает и другая сторона. Иногда, чем больше ты просишь прибавить, тем медленнее едет твой гонщик, тогда как Михаэль в подобных ситуациях чуть сбрасывает напряжение и едет мягче, меньше расходует топлива, меньше тормозит — и едет быстрее.

Для некоторых гонщиков все это может быть проблемой в квалификации. Видно, что они гонят изо всех сил, и получается — гонят они слишком сильно. Если они не будут лезть из кожи вон, поедут спокойно, как на утренней тренировке, где нет никакого напряжения, половина из них может показать более высокие результаты. Только два человека могли выдавать ослепительные круги — Сенна и Шумахер. Ну хорошо, такое иногда удавалось Бергеру, иногда Мэнселлу. А вот Прост хоть и был быстр, такого не делал. Сенна всегда хотел быть самым быстрым. С Михаэлем не так. Для Сенны главным была скорость, для него это было важно и физически, и психологически. У него была потребность выкладываться до конца, плюс он стремился подавлять своих соперников психологически».

По словам Шумахера, «логически мыслящий гонщик обычно пытается достичь пределов возможностей своей машины», но не идет дальше, потому что а) есть риск попасть в аварию и б) стоит чуть соскочить с трассы — и результативного круга не будет. «Я пытаюсь прочувствовать лимит в любом повороте. И для того, чтобы его определить, всегда стараюсь вести машину чуть быстрее, чем она может ехать». Он стремится «выжать из машины все до капли, выйти именно на тот уровень, на каком она работает лучше всего».

Теперь слово Брауну.

«Важно подчеркнуть, что Михаэль из тех гонщиков, кто значительную часть времени в гонке расходует на то, чтобы оценить тактические варианты, тактические возможности. В субботу вечером он долгое время просиживает со мной и другими членами команды, разбирая все варианты. В эти разборы он вносит непосредственный вклад, уточняя, насколько легко обгонять, как будет «работать» трасса во время гонки: можно ли будет прибавлять темп или он стабилизируется, и так далее, и так далее… Мы получаем от него важную информацию, основываясь на которой строим свои стратегические планы. Но он достаточно искушен, чтобы предлагать свои варианты: а подумали ли мы об этом, подумали ли о том, что получится, если мы сделаем то-то и то-то. Он понимает принципы, на которых базируется искусство принятия решений по тактике, и вносит свой вклад. Его сила в том, что он уделяет этому время в субботу и в воскресенье утром, а потом слушает, о чем мы его просим, потому что знает, что его дело — вести машину, понимая, чего мы от него хотим. Во время гонок мы никогда не спорим: мы доверяем ему, а он доверяет нам».

Вы вообще не спорите?

«Очень редко. Во время гонок мы очень редко что-либо обсуждаем, чтобы принять какое-то решение. Обычно наш обмен выглядит так: «Михаэль, сейчас мы делаем вот что. Мы переходим к плану В или плану С — и ты знаешь, что нужно сделать».

Значит, все это, планы А, В и С, вы обсуждаете заранее?

«Да».

Ну а что, если Росс Браун скажет: «Так, Михаэль, переходим к плану D, который мы с тобой не обсуждали»?

«Такого, откровенно говоря, у нас не бывает, исключая разве что случаи, когда произошло что-то экстраординарное. Все, что мы делаем в гонках, просчитывается заранее. Исключения составляют только такие гонки, когда все идет наперекосяк и нужно делать что-то, опираясь на интуицию. Обычно речь в таких гонках идет не о победе, а о том, чтобы заработать несколько очков».

Если вы просите его сделать что-то, чего он не ожидает, он делает?

«О чем-то неожиданном речи уже нет. Ведь он делает именно то, о чем мы сами просим его. Вы вспомнили о Венгрии и его действиях в середине гонки. Когда мы сказали: «Так, Михаэль, вот что ты должен сделать», он просто включился в работу. Это талант!».

Джон Барнард как-то рассказывал, что если ты посреди гонки выйдешь на связь, к примеру, с Бергером и скажешь: «Слушай, нам нужно, чтобы на какое-то количество кругов ты увеличил скорость», он вас попросту пошлет…

«…это правда…»

…потому что он и так гонит изо всех сил, тогда как Шумахер отвечает: «О'кей», и такое впечатление, что по заказу включает и выключает квалификационный режим.

«Михаэль, как и любой другой гонщик, выкладывается до какого-то предела, потому что рискованно идти на максимуме возможностей каждый круг. Но Шумахер лучше, нежели иные гонщики, умеет долгое время идти на уровне девяносто девяти и девяти процентов своих возможностей. Я был в шоке, когда после Михаэля к нам в Benetton пришли Жан (Алези) и Герхард (Бергер). Даже не так — после Михаэля и Джонни Херберта и других гонщиков, выступавших у нас. Потому что, когда в гонках появлялись шансы, мы видели тактические возможности и говорили: «Так, ребята, вот оно, перед вами чистая трасса, нужно прибавить скорость», ничего не менялось. Иногда Жан и Герхард ехали даже медленнее, потому что начинали очень стараться. А я уже привык к тому, что можно нажать кнопку радиосвязи и сказать Михаэлю: «Так, теперь нужно отыграть несколько секунд», — и результаты тут же начинали расти. Я действительно испытал шок, потому что с Михаэлем такое было в порядке вещей, а после его ухода стало аномалией».

…и снова пришло в норму, когда вы воссоединились в Ferrari?

«Да».

На чем основана эта способность? Почему он это мог и Сенна мог, а другие не могут?

«Ну, дело в том, что другие подобные вещи буквально выцарапывают. Такова реальность. Некоторые гонщики могут ехать в таком стиле лишь для того, чтобы составить о себе впечатление. Михаэль умеет мощно проводить гонку, оставляя себе солидный запас».

Положение в чемпионате: Хаккинен — 77 очков, Шумахер — 70, Култард — 48, Ирвайн — 32.

Бельгия оказалась в эпицентре нескольких циклонов, погода, что называется, не баловала. В пятницу на тренировках Михаэль был первым, в субботу прошел квалификацию четвертым и был недоволен тем, что уступил обладателю поула более секунды. В день гонки с утра зарядил дождь, и в момент старта на спуске из «Ля Сурс» произошел грандиозный завал. Столкновение машин в пелене воды, поднятой в воздух колесами болидов, выглядело как схватка неведомых диких зверей в тумане: то тут, то там мелькали оторванные колеса, детали подвески и карбоновые куски болидов. Когда грохот сталкивающихся между собой болидов стих, было большим облегчением узнать, что серьезно пострадавших не было, но на повторный старт выйти смогли не все. На рестарте вперед вышел Хилл, а Шумахер и Хаккинен столкнулись в том же «Ля Сурс», причем McLaren развернуло, и в него, «добивая», въехал еще и Джонни Херберт.

«Я заходил по внешней траектории и постарался оставить достаточно места. — говорил Шумахер. — Он отжал меня чуть в сторону, но у меня была более выгодная траектория, и я лучше разогнался на выходе из поворота».

Как бы то ни было, перспективы были чудесные и чем-то напоминали гонку в Канаде: основной соперник гарантированно остается без очков. Он достал Хилла, но тут вышел сейфти-кар и три круга держал гонку. Он вновь достал Хилла после рестарта и на восьмом круге после затяжной атаки в связке скоростных поворотов ловко проскочил мимо на входе в «Автобусную остановку». Далеко-далеко позади, рассекая лужи, ехал Дэвид Култард. Он побывал за пределами трассы еще до того, как появился сейфти-кар.

Шумахер провел пит-стоп и вернулся в гонку, сохранив лидерство, — Хилл слишком сильно отстал, чтобы представлять собой хоть какую-то угрозу. Гонка, утопая в тучах брызг, неслась дальше и дальше. Где-то в туманной мгле вел свой заезд и Култард — последний после своего пит-стопа. Шумахер опережал шотландца на две с лишним минуты, то есть он нагонял Култарда на круг. Жан Тодт пробежался по пит-лейну к боксам McLaren, чтобы напомнить им об этом, Шумахер уже догнал Култарда и попытался надавить — по некоторым отчетам, — помахав рукой из кокпита: прочь с дороги!

Позднее Ferrari опишет эту ситуацию так: «На протяжении почти целого круга Култард игнорировал синие флаги (предупреждение о том, что его догоняет более быстрый соперник) и не позволил Шумахеру пройти… Несколько раз Шумахер уходил с траектории, чтобы показать Култарду, что он здесь».

Торопливость Шумахера вызывает удивление, ведь в этот момент он опережал Хилла на 34 секунды — вполне достаточное время, чтобы провести второй пит-стоп (он был запланирован на следующий круг). Рон Деннис связался с Култардом, сказав: «Дай ему пройти», на что Дэвид ответил, что в брызгах воды ничего не видит, и попросил уточнить, где находится Шумахер. Затем он сбросил скорость, на подходе к левому повороту «Пуон» прижал свой McLaren к правой бровке. К сожалению, это была оптимальная траектория…

Михаэль на полном ходу врезался в задок McLaren. Удар был достаточно сильным, чтобы отлетело переднее правое колесо. Шумахер в ярости продолжил движение на трех колесах. В боксах, выскочив из кокпита, он, срывая по дороге шлем, ринулся к боксам McLaren, чтобы разобраться с Култардом. Механики Ferrari пытались его удержать, но тщетно. Доменикали пытался что-то объяснить, Тодт просто вис на нем, но Шумахер даже не снизил скорости. К тому времени, когда он добрался до цели, стена из пяти или шести членов команды McLaren закрыла от него шотландца. «Ты хотел меня убить?» — только и осталось что прокричать Шумахеру. Разделенные крепкими спинами механиков в красных и черных комбинезонах, они обменялись крепкими репликами. Наконец, его оттеснили в сторону, на пит-лейн, и Михаэль пошел прочь, с трудом приходя в себя после прилива ярости.

Позже он скажет, что Култард, «когда он подтянулся к нему вплотную, пошел на пять-шесть секунд медленнее, чем до этого. Сбрасывать скорость на прямой, как это сделал он, когда я в него врезался, очень опасно. Он достаточно опытен, чтобы знать, что нельзя без предупреждения так резко тормозить на прямых. Так что есть подозрение, что его действия были преднамеренными».

Это был недвусмысленный намек на то, что Култард мог исполнять задание помочь Мике Хаккинену в борьбе за титул. Дэвид, в свою очередь, разозлился и заметил, что подобные обвинения не что иное, как «крайнее проявление паранойи», и что Шумахеру «нужна помощь, чтобы контролировать свое поведение».

Но отдадим должное Шумахеру. Успокоившись, он признал, что «погорячился», но продолжал настаивать на том, что Култард ошибся, «потому что было совершенно очевидно: он ехал медленнее, чем обычно, и оказался не в том месте не в то время, чтобы уступить дорогу. Никто этого не ожидал».

В личном зачете, который иной исход гонки в Спа мог перевернуть с ног на голову, все осталось без изменений: Хаккинен — 77 очков, Шумахер — 70. Култард — 48. На очереди была Монца. Гран-при Италии, ежегодный акт единения.

В пятницу Михаэль завоевал поул — впервые в этом сезоне. «Мы все сделали как надо и поймали для попытки подходящий момент. Не ожидал, что все получится так удачно, ведь мой последний круг должен был быть самым быстрым, но на том круге я допустил ошибку…»

Поул завоеван, сессия завершена, он стоит на стенке пит-лейн и посылает воздушные поцелуи трибунам. Акт единения?

Старт он провалил и шел пятым, вслед за Хаккиненом, Култардом, Ирвайном и Вильнёвом. Как и в Венгрии, Михаэль, казалось, вновь попал в западню, и в McLaren уже было заметно оживление. Но Монца — не Хунгароринг здесь есть и скорость, и возможности для обгонов. Во второй шикане Михаэль проскочил мимо Вильнёва по внутренней бровке, затем его пропустил вперед Ирвайн, а Хаккинен в это время неожиданно махнул Култарду: проезжай вперед. У Мики начались проблемы с машиной.

Для Култарда это был шанс. McLaren сделали выводы из венгерского этапа и не стали просить шотландца прикрывать испытывавшего проблемы партнера. Имея впереди пустую трассу, не обремененный командными распоряжениями. Дэвид начал резво уходить вперед. Пока на 17-м круге не отказал двигатель. Дымовая завеса повисла над «Курва Гранде», когда в поворот входили два претендента на титул. Хаккинен нырнул в белую пелену дыма, сбрасывая газ, и все равно едва удержал машину на асфальте. Шумахер прошел поворот чище и теперь атаковал Хаккинена во второй шикане. Снаружи — и Мика закрывает калитку. Внутри — снова серебристый McLaren перемещается поперек трассы. Но перекрестив траектории на выходе и оказавшись справа на подходе с «Лесмо», Шумахер дожимает противника и выходит в лидеры. Монца сдалась. А когда и Ирвайн вышел на вторую позицию, трибуны захлестнуло ликование. Напоследок Мику подвели тормоза, он крутанулся на трассе, после чего финишировал только четвертым.

Тысячи болельщиков залили пространство под подиумом. Их было столько, что на сотни метров во все стороны невозможно было увидеть асфальт. Потрясающее зрелище! Титул, ускользавший от них со времен, когда в Монце гремело «Джо-ди, Джо-ди!», был совсем рядом — только протяни руку!

Хаккинен и Шумахер — по 80 очков , Култард — 48. Других претендентов не осталось.

На Нюрбургринге, принимавшем Гран-при Люксембурга, Михаэль завоевал второй в сезоне поул, а Ирвайн встал рядом на стартовом поле, добавив оптимизма болельщикам алых. Эдди лидировал в гонке, Шумахер шел вторым, Хаккинен третьим. Ирвайн пропустил Михаэля вперед и начал блокировать остальных, пока напарник уплывал в солнечный закат. Шумахер вышел вперед уже на первом круге, но Хаккинена это не смутило. Он насел на Ирвайна и на 14-м круге слипстримом прошел его перед шиканой. Резко взвинтив темп, Мика начал нагонять Михаэля, сократив отставание к 24-му кругу, когда Шумахер ушел на пит-стоп, до пяти секунд. В этот момент он прибавил еще, в ураганном режиме прошел следующие три круга, установив рекорд трассы, и довел свой отрыв до 17 секунд. Возвращаясь на трассу после своего пит-стопа, он удержался впереди Шумахера — и это был решающий момент гонки, принесшей финну ключевую для борьбы за титул победу, ведь до конца сезона оставалось провести только одну гонку — на Сузуке.

Хаккинен — 90 очков, Шумахер — 86.

На Сузуке Хаккинену достаточно было второго места, чтобы стать чемпионом мира вне зависимости от результата соперника. Шумахер об этом знал, знали и остальные. Воспоминания о прошлогоднем финале с участием Шумахера были свежи в памяти. Так что к Михаэлю в этот уик-энд было приковано даже более пристальное внимание, чем предполагал его статус претендента на титул. Лишь третье (и ниже) место финна давало шанс Шумахеру — он должен был выигрывать гонку в любом случае. В квалификации они выступили отчаянным дуэтом. Мика выстрелил первым — 1:37.09. Это на полторы секунды лучше ближайшего из соперников. Ближе к середине сессии мощно ответил Шумахер: 1:36.76. Мика попытался отыграться, но ему не хватило самой малости — 1:36.85. Настал черед Шумахера: 1:36,29. Мика попытался ответить и на это, но груз ответственности за результат — а поул имел критическое значение — сделал свое дело: он допустил ошибку и съехал на траву, испортив решающую попытку.

На стартовом поле Мика подошел к Шумахеру и пожал ему руку, задавая тон предстоящему поединку. В Сузуке в этот день было тепло и сухо. Пелетон отправился на формирующий — или парадный, как его еще называют, — круг, позволяющий болельщикам рассмотреть всех участников гонки. Когда все заняли свои позиции, на светофоре вместо красных огней зажглись мигающие желтые: старт отложен. В седьмом ряду на Prost Ярно Трулли заглох мотор.

Механики хлынули на стартовое поле, чтобы заняться своими прямыми обязанностями. Шесть или семь минут спустя пелетон отправился на второй парадный круг. Шумахер во главе колонны пустил своего коня вскачь, затем сбавил скорость. Участники гонки вновь расположились на своих местах: последним — Трулли. Затем, уже с пит-лейна, замелькали желтые флаги: старт отложен вновь.

Михаэль Шумахер, подняв руку, дал знак, что он не сможет двинуться со своего места. В недоумении он покачал головой. «Двигатель заглох потому, что сцепление не выключилось — и я не знаю почему». Процедуру старта надлежало повторить еще раз — и теперь Шумахер должен был составить компанию Трулли в заднем ряду. Расклад в борьбе за титул резко изменился.

На третий формирующий круг пелетон повел Хаккинен, а Шумахер замкнул процессию. Наконец, стартовая процедура прошла без приключений, и Мика без проблем удержал лидерство. Михаэль в хвосте пелетона резко рванул со своей позиции, бросил Ferrari на середину трассы и, рассекая строй замыкающих, словно ракета, понесся вперед. Еще до первого поворота он оставил позади Трулли и Эстебана Туэро (Minardi), проскочил мимо Синдзи Накано (Minardi) и Джонни Херберта (Sauber), затем мощно прошел Тораносуке Такаги (Tyrrell).

Херберт сказал, что Шумахер выполнил «забавный старт. Никогда в жизни такого не видел. Он просто улетел».

К концу первого круга Михаэль был 12-м в 9.6 секунды позади Хаккинена. На втором круге он прошел Паниса и Алези — десятое место. На третьем в длинном-длинном правом повороте опередил Физикеллу — девятое место. На четвертом насел на Вурца, прострелил мимо него в эске — восьмое место. На пятом круге разобрался со своим братом (который никак не желал сдаваться) — седьмое.

Он добрался до самых быстрых, с которыми невозможно было справиться за один круг. К тому же его прорыв рано или поздно должен был сказаться на износе резины — уже сказался. Михаэль провел долгие минуты позади Хилла и Вильнёва, и на 8-м круге отставание от Мики возросло до 18.68 секунды. Хилл ушел на пит-стоп на 14-м круге — шестое место. Вильнёва он обошел в шпильке — пятое. На 16-м круге Михаэль настиг Култарда, но пришло время менять шины. Пит-стоп стоил ему потери лишь одной позиции — теперь Шумахер шел шестым.

За четыре последующих круга свои пит-стопы провели все остальные: Вильнёв, Френтцен, Култард. В каждом случае Шумахер получал по одной позиции и к 22-му кругу стал третьим в 26 секундах позади Хаккинена. На третьей позиции он продержался до 31-го круга.

Заглохшим на старте мотором дело для Шумахера, как оказалось, еще не закончилось. Главная неприятность ждала его как раз на этом, 31-м круге. Когда Михаэль входил в первый поворот, на его Ferrari взорвалась задняя правая шина. Он удержал машину под контролем, сбросил скорость и съехал на травяной газон. Михаэль действовал на удивление спокойно. Не торопясь выбрался из кокпита, взобрался на груду шин, взглянул на машину, как обычный болельщик, спустился вниз, остановился, обернулся еще раз.

Почему он заглох? По словам Рори Берна, «это не вина Михаэля, что-то произошло в гидросистеме».

А почему лопнула шина? Дело в том, что в шикане незадолго до этого столкнулись Туэро и Такаги, и Михаэль наскочил на один из оставшихся там обломков.

«Мы были очень близки к титулу, мы могли его выиграть, да-да», — подводит итог Берн.

Жеребец не покорился вновь…

По словам Берна, при возвращении к сезону-1998 сожаление смешивалось у него с гордостью: «Это был потрясающий сезон! Мы и Goodyear начали, заметно уступая McLaren (и Bridgestone), а в конце были, как минимум, так же быстры, если не быстрее. Возьмите три последние гонки: во всех мы взяли поул. И если сложить квалификационные результаты Хаккинена и Култарда и сравнить их с результатами Шумахера/Ирвайна, вы увидите, что в тех гонках мы переиграли McLaren. Мы ехали очень быстро. Мы отыграли значительное отставание и набрали, как минимум, одинаковую (с McLaren) скорость. Это было приятно.

Мы выполнили объемную программу по доводке. Думаю, в Маранелло многие были удивлены тем, сколько нам удалось сделать, сколько нового мы поставили на машину по ходу сезона. Нам пришлось так работать, потому что мы с относительной задержкой построили машину. Не потому, что нам так хотелось, просто мы в то время еще только набирали и сплачивали команду. До того момента у нас не было возможности всерьез заняться исследованиями. Но мы оперативно занимались доводкой уже по ходу чемпионата, и это в конце концов принесло свои плоды».

Презентация нового Ferrari, F399, состоялась в конце марта, а тон этой церемонии был еще более твердым, чем в 1998 году. Тодт однозначно заявил, что цель — не пара поул-позиций и несколько побед в гонках (что было характерно для предыдущих сезонов), а титул! Тон заявлений лишний раз подчеркивал это: «Мы должны с первых гонок быть впереди. Другой такой старт, как в прошлом году, когда McLaren от нас оторвался, мы себе позволить не можем». Шумахер разделял эту точку зрения: «Я не могу выиграть титул, если не имею возможности выступать на уровне в первых пяти Гран-при».

Он испытал машину во Фьорано, накрутил 57 кругов и выдал победный пресс-релиз, но, когда команда отправилась в Барселону, Хаккинен на новом McLaren прошел круг на полсекунды быстрее.

«Так случилось потому, что мы, увлекшись борьбой за титул 1998 года, поздновато начали работу над машиной 1999 года, — поясняет Берн, — Это вечная проблема, когда приходится уделять время и нынешней машине, и перспективной модели, а в вашем распоряжении лишь ограниченное количество ресурсов, ограниченное количество часов в день».

Составы ведущих команд:

Benetton:  Физикелла, Вурц

Ferrari:  Шумахер, Ирвайн

Jordan:  Хилл, Френтцен

McLaren:  Хаккинен, Култард

Williams:  Дзанарди, Р. Шумахер

В Мельбурне на формирующем круге Шумахеру не удалось воткнуть первую передачу и стартовать ему предстояло последним. Пока все напоминало прошлогодний финал. Несмотря на проблемы с коробкой, он мощно прорвался вперед, вылетел, проколол шину, заехал в боксы, вернулся последним, вновь свернул на пит-лейн, чтобы поменять рулевое колесо, потому что «временами оно переводило коробку на нейтральную передачу». Он финишировал восьмым (поражение, особенно обидное на фоне победы Ирвайна).

В Бразилии «я не ожидал оказаться в секунде от поула». Правда, гонку он закончил вторым благодаря сходу сильно выступившего Баррикелло. Он уступил лишь Хаккинену и остался этим «очень доволен. Количество очков меня пока не беспокоит, потому что мы только начинаем сезон».

Михаэль сообщил, что к Сан-Марино на машине появятся кое-какие новинки, благодаря которым, наконец, удастся сравняться в скорости с McLaren. Ferrari не побеждала в Имоле уже 16 лет с тех пор, как в доисторические времена турбированных двигателей к финишу пришел первым Патрик Тамбэ.

На тренировке Шумахер был третьим, но всего полсекунды уступил Култарду и показал очень близкие результаты с Микой Хаккиненом. В квалификации он подтянулся еще, заметив, что дела пошли «намного лучше, чем в Бразилии, но я немного недоволен тем, как отработал сам. Мне не удалось пройти круг чисто. Можно было проехать лучше, и тогда вполне можно было рассчитывать на поул».